Дворец для любимой - Страница 82

От него я получил письмо, в котором помимо всего прочего, имелось и напоминание о данном мной обещании: Скардар вскоре получит такой же корабль, как и 'Повелитель морей'. Причем Иджин вовсе не настаивал на том, что получит его бесплатно, поскольку мы делали одно общее дело, сообщал он.

Письмо также содержало просьбу передать ее величеству, что скромный правитель Скардара по-прежнему до глубины души восхищен ее красотой, и предложение, относящееся уже ко мне. Шутка, надо понимать.

Так вот, этот негодяй, пользуясь тем, что находится далеко и за свои слова ему ответить будет крайне сложно, в осторожных выражениях поведал о том, что

готов вернуть мне титул дерториера в обмен на руку ее величества.

Кстати, Янианна, когда я зачитывал ей письмо и дошёл до этих строк, сказала, что только честь порядочной женщины не позволяет ей согласиться на такое предложение.

— Мы связаны узами священного брака, — заявила она, — и теперь мне придется нести свой бесконечно тяжелый крест до самого конца жизни.

Тогда я немедленно сказал Янианне, что обязательно отпишу Иджину: очень рад бы принять его предложение, но не могу, поскольку в Скардаре очень сырой климат.

Вот чем-чем, а сыростью климата Скардар похвастаться ну никак не мог.

Я направил дир Пьетроссо ответное письмо, в котором говорилось о том, что свой корабль Скардар обязательно получит. Более того, именно он станет первым кораблем, который пройдет новым каналом, что Империя вместе со Скардаром совместно должны проложить сквозь Нуйский перешеек Тарагонсира, значительно сокращающий путь между ними…

Вообще, после нейтрализации Трабона и Абдальяра, остались всего два небольших дельца, которые по сравнению с уже сделанными кажутся сущими пустяками.

Во-первых, необходимо сделать дормоном вардов Тотайшана. Причем сделать так, чтобы он обязательно был избран, это очень важно.

Ну и разобраться, наконец, с Монтарно. Монтарно, кстати, когда до него дошли вести о недавно произошедших событиях, спешно увел на родину свои войска, стоявшие к тому времени у самых стен Эйсена, столицы герцогства Эйсен-Гермсайдр.

Но кого отвод войск сейчас уже волнует, и ответить ему непременно придется в полной мере…

Выслушав мои слова о том, что дарить трабонскую корону я никому не собираюсь, Яна на миг оторвалась от созерцания темного окна, взглянула на меня, вздохнула, и снова принялась в него смотреть. Нет, явно ехидство в ее голосе не вызвано интересом, кому я отдам корону, наверное, дело в том, о чем ей недавно поведали доброжелатели.

Ну не было у меня с той баронессой ничего! И всего-то я сказал комплимент одной особе, выразив свое восхищение ее очарованием. Причем такой комплимент она полностью заслуживала, а я сделал его как бы между прочим, просто отметив факт.

Все произошло на свадьбе, состоявшейся в столице Трабона — Маронге. Сама Янианна на свадьбе не присутствовала, а я оказался на ней достаточно случайно. В то время я как раз находился в Трабоне, и не смог отказаться от приглашения.

Помимо всего прочего, свадьба имела еще и политическое значение, поскольку жених был родом из Империи, а невеста — уроженка Трабона. Причем оба они являлись представителями весьма и весьма родовитых семейств, имеющих у себя на родине немалый вес.

Настроение тогда было прекрасным, ведь все дела идут отлично, изысканными букетами вин Трабон славился всегда, и я чуть ли не на ходу и высказал баронессе комплимент. И все!

А тех негодяев, что навели на меня такой жуткий поклеп, я обязательно разыщу. В конце концов, я к Коллайну обращусь, или даже к Кенгрифу Стоку, пусть мне и будет стыдно.

И пойдут они у меня поднимать экономику Трабона. Деревья валить, пни выкорчевывать под будущие пашни. Если ими окажутся женщины, то женщинам дело тоже найдется: сучки рубить, кашу варить для лесорубов. Клянусь, что так и будет!

За окном кареты начало светать, и я попросил кучера ехать еще быстрее, ведь нам обязательно нужно добраться именно до рассвета. Янианна, наконец, поняла, куда это мы направляемся, и началось.

У нее нет ни времени, ни настроения, ни желания, выслушивал я, чтобы заниматься мазней. Чтобы потом один негодяй, к которому к своему немалому собственному изумлению, она все еще испытывает чувства, развешивал ее на стенах своих кабинетов. И, вполне вероятно, да что там, она просто уверена, на стенах своих спален, в которых принимает своих пассий.

Нет, любимая, мы едем не для того, чтобы ты порадовала меня своими очередными работами, я даже ни одной кисточки с собой не захватил, и самое главное нам — успеть добраться до рассвета.

Мы успели. Когда карета остановилась, я выскочил из нее, ведь все решали минуты, подав руку Янианне.

Яна вышла из кареты, зябко поежилась из-за налетевшего предрассветного ветерка и я, сорвав с себя плащ, накинул его на ее плечи.

— Здесь совсем недалеко, всего пара минут ходьбы, — заверил я Яну, беря ее руку и устремляясь вперед.

Наконец, мы вышли к месту, на котором я побывал уже не раз.

— Красиво?!

Мы с Янианной действительно однажды тут уже побывали.

Тогда мне хотелось отвлечь ее от всех окружающих проблем и забот, с этой целью я и привез Яну сюда. В результате нашей поездки родились два великолепных натюрморта, один из которых действительно висел на стене моего кабинета. Другой уже далеко, за морями, в городе, что называется Абидос, и который является столицей Скардара. Вероятно, он теперь висит в кабинете у Иджина. Возможно, что и нет. Но не в дворцовой кладовой, это совершенно точно.