Дворец для любимой - Страница 40

К оглавлению

40

Я тщательно пересчитал монеты, две из них забраковал по причине крайней изношенности, затем торжественно вручил ему свернутый лист бумаги с той самой формулой. Шлон с явственным волнением развернул его, и кто бы видел выражение его лица после этого! Он с недоумением переводил взгляд с бумаги на меня, затем обратно.

— Условия соглашения строго соблюдены, — холодно заявил я, в ответ на его чуть ли не умоляющий взгляд. — Ты мне деньги, я тебе тайну, все честно.

Благо Шлон сам известный шутник, так что никаких обид у него не осталось после того, как деньги были ему возращены, а сам процесс подробно описан.

Но какое у него тогда было выражение лица!

Из-за неудачной покупки медной шахты я решил не расстраиваться.

'Не все коту масленица, — подумалось мне. — Наплевать и забыть, благо расходы оказались не слишком невелики'.

И тут меня словно током шарахнуло — это же никель! Вспомнилось даже, что и название никеля связано с чем-то плохим. Вот только как его извлечь из руды? С другой стороны, как-то же его получали у нас еще до Рождества Христова, пусть и не в промышленных масштабах. Знали о нем наши предки, знали! Знали и о том, что его содержание в метеоритах, упавших на землю, очень велико и даже применяли его при изготовлении мечей. С этими воспоминаниями я и заявился в 'Адскую кухню'.

'Адской кухней' называлась лаборатория в Стенборо, которая занималась разработками в области металлургии. Я сам ее так и назвал еще при первом своем визите туда. Слишком уж она собой напоминала филиал ада на поверхности земли со всем его огнем, жаром, раскаленными тиглями и брызжущими во все стороны огненными икрами расплавленного металла.

Возглавлял 'Адскую кухню' химик Мархсвус Бирдст, к тому времени построивший вечный двигатель на основе перепадов атмосферного давления, успевший убедиться в его работоспособности, абсолютной непрактичности, и твердо решивший заняться металлургией. Он отошел от работы под руководством Нерка Капсома, с которым у него совсем не сложились отношения.

Сам Капсом к тому времени имел шарообразную фигуру, гордо задранный подбородок и славу изобретателя динамита и капсюля. Капсомита и капсома, как их называли в этом мире. Оба открытия уже получили достаточную известность по всей Империи, так что скрывать его авторство не было смысла. В свободную продажу мы ни того, ни другого не пускали, но специально созданное подразделение выполняло заказы на взрывные работы. Очень прибыльное, кстати, оказалось дело. Капсомит выдавался взрывникам на условиях очень строгой отчетности, ведь не хватало еще получить его от бомбиста под проезжающую мимо карету с сидящим в ней горячо любимым мной самим. Или с еще более горячо любимой Янианной…

Как выяснилось из разговора с Мархсвусом Бирдстом, о содержании никеля в метеоритах знали и в этом мире, правда, он имел другое название. Ему-то я и объяснил, что метеориты — явление чрезвычайно редкое, а вот этой руды, внешне похожей на медную, у нас как грязи. Так что его задача — научиться извлекать из нее металл. Ну и как результат того давнего нашего с ним разговора — новый сплав, пошедший на изготовление стволов гатлинга.

Эти воспоминания подняли мое настроение еще больше, и я запел себе под нос:

— Одержим победу, к тебе я приеду, на горячем боевом коне.

Затем, вспомнив, что первоначальный текст песни начинался со слов: 'лучок и капустка — отличная закуска', окончательно развеселился, и затребовал в свой шатер Шлона с лучшими образцами его продукции, которые, я был уверен, у него есть точно.

Глава 12
Пожиратель пламени

К месту будущего сражения мы добрались к полудню следующего дня.

Когда я спросил у дормона, не произойдет ли так, что мы разминемся с войском тугиров, или они внезапно нападут на марше, тот ответил:

— Нет, именно эта долина выбрана нами обоими, здесь нам и предстоит встретиться.

Ну что ж, коль вы уж заранее договорились, тогда да — слово нарушать нельзя.

Остаётся только ждать, что перед самым сражением выедет с каждой стороны по богатырю, чтобы сразиться в бескомпромиссном поединке, поднимая боевой дух своей стороны и роняя вражеский. Хотя, с другой стороны, интересно будет посмотреть, чего уж. А уж если вместо копья дать выступающему за нашу сторону витязю карабин с примкнутым к нему штыком, тогда и вовсе забавно. Ну и парочку револьверов заместо вострой сабли.

Хе, ведь я так и сам смогу выступить, чтобы победив, остаться в былинах вардов. У меня, кстати, и имя подходящее есть — что-то вроде Пожирателя пламени. Нет, я не сам его придумал, примерно так звучит мое полное имя на языке вардов.

Я, когда в первый раз узнал об этом, уже при своем повторном визите к вардам, немного даже ошалел. Затем подумал, что, по крайней мере, не 'Дикий', и не 'Золотой рог'. А что, вполне достойное имя, особенно если вспомнить ситуацию с греческим послом, когда при представлении султан несколько раз переспрашивал его имя, настолько неприлично оно звучало на арабском. У меня же прямо дух огня получается.

Развлекая себя такими мыслями, я осматривал долину. Местность напоминала местечко Варентер, с единственной разницей: не было здесь не то, что реки, даже ручейка поблизости. Ряд невысоких холмов с нашей стороны, то же самое видится и на западе, на противоположной стороне долины, откуда должны прибыть тугиры. Вполне удачное местечко чтобы сошлась пара десятков тысяч конных джигитов, яростно секущих друг друга острозаточенными клинками. Остается только внимательно все осмотреть и постараться внести коррективы в план предстоящего сражения, если он имеется у Тотонхорна.

40